«Нервный массаж»
Психологические приёмы воздействия следователи называли «нервным массажем». Применялся, например, такой способ, как инсценировка казни («пробный расстрел). Подпоручик Григорьев, сбежавший в Польшу из Минска в 1928 году, рассказывал, что чекисты связывали жертвам руки проволокой и вывозили их за город. Когда человек уже стоял возле выкопанной ямы, под дулом винтовки ему давался «последний шанс»: признаться в инкриминируемых преступлениях и выдать сообщников.
Сотрудники НКВД любили изображать «хорошего» и «плохого» следователя. Испытывая страх перед «плохим», последственные по контрасту соглашались на любые условия «хорошего».
Шли в ход и различные варианты «соблазнения». Например, арестованного могли долго не кормить, а затем предложить ему деликатесы, разложенные на столе перед следователем. Чтобы поесть, нужно было лишь поставить подпись. Иногда использовался и сексуальный стимул. По свидетельству одного из информаторов Александра Солженицына, в городе Красногорске женщина-следователь занималась эксгибиционизмом. Раздевшись догола, она приближалась к подследственному и просила его дать против себя показания.
«Поджаривание»
Но главными, конечно, оставались физические методы воздействия. В августе 1930 года члены одной из христианских сект сообщали за границу о том, с чем пришлось столкнуться их «братьям» в Москве. Некоторых из них «посадили в специальные камеры, нагретые так горячо, что ноги на полу пухли, как тесто». Чтобы охладиться, арестованным приходилось лизать железные щеколды на дверях. Такие камеры с пропущенными через них трубами отопления использовались по меньшей мере с 1925 года.
«Температура такая, что арестованный, просидевший там один-два дня, даст любые показания; и этой камерой следователи часто угрожают своим подследственным», – свидетельствовал один из потерпевших.
«Конвейер»
В 1932 году английская газета The Morning Post опубликовала статью о русском беглеце, которому удалось перейти финскую границу. Он рассказал о том, каким образом Советы «выбивают» из населения деньги на нужды индустриализации.
«Подозреваемые в сокрытии денег посылаются в так называемый «конвейер» – вновь изобретённый аппарат пыток, – говорилось в публикации. – Пытка эта состоит в том, что заключённых вынуждают бежать на две ступеньки вверх, пробегать длинный коридор, потом спускаться на две ступеньки вниз и так до бесконечности. В результате либо добивается его сознание, либо он погибает от истощения».
Пытка стоянием
Личным изобретением Николая Ежова считают метод, заключавшийся в том, что подследственных заставляли по 10-12 часов стоять на одной ноге. Если человек пытался опереться на вторую ногу или прислониться к стене, то немедленно получал удар от надсмотрщиков.
Такой пытке подвергся, например, бывший вождь Венгерской советской республики Бела Кун. Его арестовали 28 июля 1937 года по делу о «конттреволюционной террористической организации в Коминтерне». По свидетельству невозвращенца Вальтера Кривицкого, каждый раз после этих «сеансов» Бела Кун еле мог двигаться. Та же участь постигла в НКВД и бывшего члена ЦК ВКП(б) Вильгельма Кнорина – его заставляли стоять на одной ноге по 20 часов кряду.
Некоторых подследственных помещали в тесную камеру, в которой из-за чрезмерного числа людей можно было находиться лишь стоя. По свидетельству иностранца, побывавшего в конце 30-х годов в советской провинциальной тюрьме, в подобную камеру площадью девять квадратных метров, рассчитанную на троих заключённых, втиснули разом 68 человек.
«Плотная, точно спрессованная, стена стоячих человеческих тел начиналась непосредственно у самой двери, – писала эмигрантская газета «Знамя России». – Все были в одних трусиках, все от жары и духоты обливались потом, у всех были воспалённые глаза, больные измученные лица, бессильные понурые позы, плетями висевшие руки».
Чтобы не возвращаться в камеру, человек готов был признаться в чём угодно.
Разновидностью этой же пытки можно считать и описанное в «Архипелаге ГУЛАГ» запирание нагишом в бетонную нишу, в которой нельзя было даже подогнуть колен. Такой способ следователи применяли в Хабаровске в 1933 году и в Днепропетровске в 1939 году. В одном из случаев к неудобной позе добавлялась «китайская пытка» – сверху на макушку арестованного беспрерывно капала ледяная вода.
Медикаметозное воздействие
Есть версия и о применении чекистами медицинских препаратов. Во время процесса 1938 года над Рыковым и Бухариным по Москве ходили слухи о снадобье, якобы изобрётенном консультантом лечебно-санитарного управления Кремля профессором Львом Левиным. Выпившие его подследственные впадали в исступление и во время припадков следователям удавалось «развязать им языки». Характерно, что власти предпочли избавиться от самого Левина, который был расстрелян в марте 1938 года.
Данную версию подтверждает рассказ побывавшего в русской тюрьме немца Эдуарда Клюге, который говорил, что арестованным давали «чай», после которого они уже ничего не понимали и подписывали что угодно. Газета Das Neue Tagebuch в конце 1930-х годов опубликовала мнение анонимного химика, предположившего, что чекисты используют наркотическое средство из группы психоделиков, вызывающее паралич волевых центров. Предположительно, под его влиянием арестованные сами начинали верить в предъявленные обвинения и затем охотно повторяли их на суде.
Свежие комментарии